ТОМАС ГЕЙНСБОРО

1727-1788

Томас Гейнсборо — один из крупнейших и наиболее своеобразных портретистов Англии XVIII века. Его, сына суффолкского суконщика, потомки назовут одним из создателей "портрета настроения", передающего затаенные движения сердца. Именно поэтому так удавались мастеру женские, юношеские, детские образы: "Портрет герцогини де Боуфорт", "Портрет Дюпонта", "Голубой мальчик", "Деревенские дети". Волшебная кисть художника соединяла облик и чувства человека с неяркой красотой английского пейзажа.

Его модели мы видим как бы сквозь тонкую, изменчивую, почти осязаемую дымку исчезающего тумана. Серебристо-голубая, с перламутровыми бликами и синеватыми тенями холодноватая гамма придает портретам Гейнсборо мечтательную поэтичность, возвышенное изящество. Воспроизводя почти с небрежной легкостью и мастерством — рой летящих, мерцающих, изменчивых мазков! — каменья, жемчуга, драгоценные кружева и ткани, клубящиеся перья, прихотливые узоры, Гейнсборо меньше всего озабочен знатностью человека, стремлением подчеркнуть сословное его превосходство, что так обычно для парадных изображений. Это лишь одно из средств высветить благородство черт прекрасного лица.

Мастер всю жизнь мечтает безраздельно отдаться писанию пейзажей:

"Если б люди с их проклятыми портретами оставили меня хоть немножко в покое, я показал бы себя в лучшем свете";

"Если мне удастся еще год или два поживиться на счет портретов, я потом спрячусь в какую-нибудь хижину и стану серьезным малым";

и наконец уже смертельно больной:

"Я чувствую такую нежность к моим первым подражательным голландским пейзажам, что не могу удержаться от работы на час или два ежедневно, хотя это влечет за собой физическую боль"...

Но английские пейзажи в Англии... не покупались. И для потомков Гейнсборо остался прежде всего портретистом — неповторимым, единственным, не имевшим ни учеников, ни даже подражателей.

А вот то, что он успел в пейзаже и что осталось незамеченным современниками — умение "шероховатыми" мазками (за что его упрекали!), их порхающей легкостью и почти эскизной беглостью манеры передать струящийся свет и текучий воздух, мягкий и влажный воздух Англии,— продолжат и разовьют утонченные и правдивые мастера английской пейзажной школы. Особенно Джон Констебл, почти на столетие опередивший импрессионистов, вдохновенно следовавший завету Гейнсборо:

"...я так почитаю правду, что по сравнению с ней считаю самый тонкий вымысел просто рабством".